Тамара Сергеевна в который раз одёрнула юбку, поправила воротник блузки и на секунду прикрыла глаза. Нужно было собраться с духом, но времени уже не оставалось — лифт остановился на двенадцатом этаже. Звонить или стучать? Решила позвонить. Нажала кнопку и невольно отступила на полшага назад. За дверью послышались неторопливые шаги.
— Кто? — голос Льва звучал настороженно.
— Это я, Тамара Сергеевна, — она инстинктивно выпрямила спину.
Щелчок замка, дверь открылась, и на пороге возник Лев — высокий, подтянутый, в домашних брюках и футболке с логотипом какой-то иностранной компании. Он не выглядел удивлённым, скорее равнодушным, как будто ожидал этого визита, но не придавал ему особого значения.
— Здравствуйте, — сухо произнёс он. — Что вас привело?
— Здравствуй, Лёва, — Тамара Сергеевна попыталась улыбнуться, но вышло неубедительно. — Можно войти? Разговор есть.
Лев помедлил, словно взвешивая все за и против, затем молча отступил, пропуская бывшую тёщу в квартиру. Пока она разувалась, он стоял, прислонившись к стене, и наблюдал за ней с нечитаемым выражением лица.
— Проходите, — наконец сказал он, указывая на дверь гостиной.
Квартира изменилась с тех пор, как здесь жила Оксана. Исчезли цветастые занавески, расписные тарелки на стенах и плюшевые игрушки на диване. Теперь здесь было минималистично и функционально: светлые стены, тёмная мебель, несколько чёрно-белых фотографий в строгих рамках. Никаких лишних деталей.
— Чай, кофе? — спросил Лев без особого энтузиазма.
— Нет, спасибо, — Тамара Сергеевна присела на край дивана, сжимая в руках небольшую сумочку. — Я ненадолго.
Лев устроился в кресле напротив, закинув ногу на ногу.
— Слушаю вас.
Тамара Сергеевна прокашлялась.
— Понимаешь, Лёва, ситуация такая… непростая. У Оксаны… — она замялась, подбирая слова. — У неё сейчас трудный период. Сам знаешь, как всё сложилось.
— Не знаю, — отрезал Лев. — Мы не общаемся уже почти год.
— Да-да, конечно, — торопливо согласилась женщина. — Я просто имела в виду… В общем, у неё сейчас финансовые проблемы. Серьёзные. А у меня с Виктором пенсия… сам понимаешь.
Лев молчал, глядя на бывшую тёщу без малейшего сочувствия.
— Этот её новый… Руслан, — Тамара Сергеевна произнесла имя с плохо скрываемым презрением, — он обещал золотые горы, а сам… Короче, исчез куда-то. Телефон отключен. А у Оксаны долги, кредит за машину, и вообще…
— И при чём тут я? — перебил её Лев.
— Ну как при чём… — растерялась Тамара Сергеевна. — Вы же всё-таки пять лет прожили вместе. И вообще, ты всегда был порядочным человеком, не то что этот…
Лев резко поднялся с кресла и подошёл к окну. Несколько секунд он молча смотрел на город, раскинувшийся внизу. Когда он повернулся, его лицо выражало искреннее изумление.
— Давайте-ка проясним ситуацию, Тамара Сергеевна. Ваша дочь ушла от меня к другому, подав на развод без объяснения причин. Всё имущество мы поделили, как она хотела. Прошёл почти год. И теперь вы приходите ко мне просить денег, потому что её новый мужчина оказался не таким щедрым и надёжным, как я?
— Ну зачем ты так… — Тамара Сергеевна опустила глаза. — Никто не застрахован от ошибок. Оксана сейчас очень раскаивается. Очень! Она даже не знает, что я к тебе пришла, это моя инициатива.
— Охотно верю, — усмехнулся Лев. — И сколько же вам нужно?
Тамара Сергеевна назвала сумму, от которой у Льва брови поползли вверх.
— Это немало, — заметил он. — На что именно?
— Погасить долги, кредит за машину и ещё… немного на жизнь, пока она новую работу найдёт. Ей пришлось уволиться из-за этого Руслана, он настоял, чтобы она в его фирме работала. А теперь там… в общем, неприятная ситуация.
— Понимаю, — кивнул Лев. — А что с квартирой? Той, что от бабушки досталась?
— Она… — Тамара Сергеевна замялась. — Оксана её продала. Руслан убедил, что нужно вложиться в его бизнес. Обещал утроить сумму за полгода.
Лев тихо присвистнул.
— И вы, конечно, были против? — вопрос прозвучал с явной иронией.
— Разумеется! — горячо воскликнула Тамара Сергеевна. — Я ей говорила: «Оксана, опомнись! Это же квартира твоей бабушки!» А она только отмахивалась: «Мама, ты ничего не понимаешь в современном бизнесе». Ну вот, теперь имеем то, что имеем.
Лев вернулся в кресло и задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику.
— Знаете, — наконец произнёс он, — когда Оксана от меня уходила, она сказала одну фразу. Дословно: «Ты слишком правильный, с тобой скучно. А Руслан умеет жить на широкую ногу, с ним я чувствую себя королевой». Помню, меня тогда поразило не столько содержание, сколько интонация — в её голосе было столько превосходства, презрения ко мне и моему образу жизни.
— Лёва, она была не в себе, поверь мне! — воскликнула Тамара Сергеевна. — Этот Руслан совершенно вскружил ей голову. Она сейчас всё осознала.
— Да неужели? — Лев поднял бровь. — И что же она осознала, позвольте узнать?
— Что ошиблась, конечно! Что ты — порядочный, надёжный человек, а тот… авантюрист. Она сейчас очень жалеет.
— И поэтому прислала вас просить денег, — подытожил Лев. — Весьма показательно.
— Она не знает, что я здесь! — снова запротестовала Тамара Сергеевна. — Это моя инициатива. Я просто не могу видеть, как она мучается.
Лев несколько минут молчал, обдумывая ситуацию. Затем резко встал.
— Я сделаю чай. Вам какой? У меня есть зелёный, чёрный, травяной.
— Чёрный, если можно, — растерянно ответила Тамара Сергеевна, не ожидавшая такого поворота.
Когда Лев вышел на кухню, она украдкой огляделась. На столике у дивана лежала книга на английском с закладкой. На стене висела фотография горного пейзажа — видимо, из недавнего путешествия. В углу комнаты стоял рабочий стол с аккуратно разложенными бумагами и ноутбуком. Жизнь Льва, судя по всему, шла своим чередом после развода. И довольно неплохо шла.
Лев вернулся с двумя чашками чая и тарелкой печенья.
— Угощайтесь, — он поставил всё на журнальный столик и снова сел в кресло.
— Спасибо, — Тамара Сергеевна нерешительно взяла чашку. — Так что ты думаешь насчёт… моей просьбы?
Лев отпил чай и аккуратно поставил чашку на блюдце.
— Думаю, нет, — спокойно ответил он. — Ваша дочь со мной развелась, ушла к другому, а теперь вы пришли просить у меня денег? Извините, но это звучит абсурдно.
— Лёва, но ведь ты же не злопамятный человек! Я тебя всегда уважала именно за это — за широту души, за умение прощать, — Тамара Сергеевна пыталась нащупать верную ноту. — И речь не о такой уж огромной сумме для тебя. Ты же успешный, у тебя хорошая работа.
— Дело не в сумме, Тамара Сергеевна, — Лев покачал головой. — Дело в принципе. Оксана сделала свой выбор, я его принял. Теперь она должна принять последствия своего выбора. Это называется взрослая жизнь.
— Но она действительно в отчаянном положении! — голос Тамары Сергеевны дрогнул. — Коллекторы звонят, угрожают. Она на успокоительных.
— А где сейчас Руслан? — неожиданно спросил Лев.
— Никто не знает, — Тамара Сергеевна развела руками. — Говорят, уехал за границу. Возможно, с деньгами инвесторов, включая Оксанины.
— И что она планирует делать дальше? Если даже я дам эти деньги, что будет потом?
Тамара Сергеевна оживилась, почувствовав, что лёд тронулся.
— У неё есть план! Она хочет открыть маленькое кафе. У неё же кулинарное образование, ты знаешь. До встречи с тобой она работала в ресторане. У неё есть все навыки.
— И почему она тогда бросила это дело и пошла работать в офис? — прищурился Лев.
— Ну… — замялась Тамара Сергеевна. — Офисная работа казалась ей более престижной. И ты сам знаешь, зарплата у поваров не очень.
— А теперь внезапно решила вернуться к истокам? — Лев был явно скептически настроен. — И откуда возьмутся деньги на открытие кафе, если я оплачу только долги?
— У неё есть накопления… немного, — неуверенно произнесла Тамара Сергеевна. — И я кое-что отложила.
Лев встал и снова подошёл к окну. За стеклом сгущались сумерки, в соседних домах зажигались окна. Он долго смотрел на город, потом повернулся.
— Знаете, Тамара Сергеевна, я вспоминаю, как вы относились ко мне все эти пять лет. Помните нашу первую встречу? Вы тогда сказали Оксане, думая, что я не слышу: «Ну, не красавец, конечно, но работа хорошая, квартира есть — пойдёт». А потом постоянно намекали, что я мог бы зарабатывать больше, если бы «проявлял амбиции».
Тамара Сергеевна вспыхнула.
— Ну что ты такое говоришь, Лёва! Я всегда тебя ценила!
— За мои финансовые возможности — да, — кивнул Лев. — А вот когда Оксана решила уйти, вы её активно поддержали. Не отрицайте, я знаю это от общих знакомых.
Тамара Сергеевна опустила глаза.
— Руслан произвёл впечатление успешного бизнесмена… А ты всегда был таким осторожным с деньгами. Оксане хотелось большего — путешествий, украшений, красивой жизни. Что плохого в том, что мать желает дочери лучшего?
— Ничего, если «лучшее» не строится на воздушных замках, — отрезал Лев. — Вы же взрослая женщина с жизненным опытом. Неужели не разглядели афериста?
— Сейчас-то легко рассуждать, — вздохнула Тамара Сергеевна. — А тогда он казался таким убедительным. Машина, костюмы, связи…
— А теперь остались только долги, — подытожил Лев. — И вы пришли ко мне.
Он вернулся к своему креслу, сел и пристально посмотрел на бывшую тёщу.
— Знаете, что меня удивляет больше всего? Что Оксана не пришла сама. Если она действительно осознала свою ошибку, если ей действительно так плохо — почему она не нашла в себе смелости встретиться со мной лицом к лицу?
Тамара Сергеевна замялась.
— Она… боится. Стыдится.
— Стыдится просить денег или стыдится своего поведения? — уточнил Лев. — Это разные вещи.
— И того, и другого, наверное, — неуверенно ответила женщина. — Она сейчас в таком состоянии… Депрессия у неё. Врач прописал антидепрессанты.
Лев покачал головой.
— Знаете, Тамара Сергеевна, я не испытываю злорадства от того, что с Оксаной произошло. Правда. Мне не хочется думать, что она страдает. Но я не могу взять на себя ответственность за её ошибки. Это будет неправильно — и по отношению к ней, и по отношению к себе.
— То есть ты отказываешь? — Тамара Сергеевна поджала губы.
— Да, — твёрдо ответил Лев. — И дело не в деньгах. Дело в том, что Оксана должна сама разобраться со своими проблемами. Это часть взросления.
— В ее то годы? — горько усмехнулась Тамара Сергеевна. — Поздновато взрослеть.
— Лучше поздно, чем никогда, — пожал плечами Лев. — Вы же сами знаете, что всю жизнь опекали её, решали за неё, помогали финансово. Может, поэтому она и попалась на удочку первому встречному красавчику с обещаниями золотых гор?
Тамара Сергеевна поставила недопитый чай на столик и встала.
— Что ж, я поняла твою позицию. Не буду больше отнимать твоё время.
Лев тоже поднялся.
— Провожу вас.
Они молча дошли до прихожей. Тамара Сергеевна медленно надевала туфли, как будто всё ещё надеясь, что Лев передумает. Он не передумал.
— До свидания, Тамара Сергеевна, — сказал он, открывая дверь. — Передавайте привет Виктору Андреевичу.
— До свидания, — сухо ответила она и вышла, не оборачиваясь.
Лев закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Разговор вымотал его больше, чем он ожидал. Нахлынули воспоминания об Оксане — их первая встреча, совместная жизнь, её уход. Он думал, что давно пережил всё это, но, видимо, раны затянулись не до конца.
Телефон в кармане завибрировал. Лев достал его и увидел сообщение от Ирины: «Как насчёт ужина сегодня? У меня есть новости». Он улыбнулся и набрал ответ: «Буду через час».
Оксана сидела на кухне своей съёмной квартиры и нервно постукивала ногтями по столу. Где же мама? Уже почти три часа прошло с тех пор, как она отправилась ко Льву. Неужели они до сих пор разговаривают? Может, у неё получилось? От этой мысли к горлу подкатила тошнота. Унижаться перед бывшим мужем, просить у него деньги — что может быть хуже? Но выбора не было. Звонки из банка не прекращались, проценты по кредиту росли, а на работу её нигде не брали — слишком большой перерыв в стаже, да и возраст уже не тот, чтобы начинать с нуля.
Входная дверь хлопнула. Оксана вскочила.
— Мама? Как всё прошло?
Тамара Сергеевна медленно вошла на кухню, тяжело опустилась на стул и покачала головой.
— Никак. Он отказал.
Оксана побледнела.
— Совсем? Даже часть не согласился дать?
— Совсем, — подтвердила Тамара Сергеевна. — Сказал, что ты сделала свой выбор и должна сама разбираться с последствиями.
— Вот как… — Оксана опустилась на стул. — А я думала…
— Что ты думала? — резко спросила Тамара Сергеевна. — Что он до сих пор любит тебя и готов простить всё на свете? После того, как ты ушла к другому, даже не объяснив толком причину?
— Да нет, конечно, — растерянно произнесла Оксана. — Просто Лёва всегда был… отзывчивым. Даже с чужими людьми.
— Видимо, ты для него теперь чужой человек, — отрезала Тамара Сергеевна. — И не удивительно. Я бы на его месте тоже отказала.
Оксана подняла на мать удивлённый взгляд.
— Ты что, оправдываешь его?
— А ты считаешь, он должен был дать деньги? — Тамара Сергеевна устало потёрла виски. — Оксана, давай смотреть правде в глаза. Ты поступила с ним некрасиво. Очень некрасиво.
— Но я же не любила его! — воскликнула Оксана. — Что мне было делать? Жить с нелюбимым человеком?
— А Руслана, значит, любила? — скептически поинтересовалась Тамара Сергеевна. — Или его деньги и обещания красивой жизни?
Оксана вспыхнула.
— Ты несправедлива! Я действительно влюбилась. Он был таким… ярким, уверенным. С ним жизнь казалась праздником.
— Который быстро закончился, — заметила Тамара Сергеевна. — И оставил после себя гору долгов.
— Что теперь делать? — Оксана обхватила голову руками. — Банк грозится подать в суд, если не внесу платёж до конца недели.
Тамара Сергеевна вздохнула.
— Не знаю, дочка. Может, квартиру поменьше снять? Эта слишком дорогая.
— Я уже искала. Дешевле только комнаты в коммуналках на окраине, — поморщилась Оксана. — И потом, переезд тоже стоит денег.
— А родственники Руслана? — предложила Тамара Сергеевна. — Может, они знают, где он, или могли бы помочь?
— Какие родственники? — горько усмехнулась Оксана. — Я даже не уверена, что его звали Руслан. Паспорта его я толком не видела. Когда мы расписывались, он сказал, что документы украли, показал какую-то временную справку. А про семью говорил, что рано осиротел и вырос в детдоме. Я и поверила… — она закрыла лицо руками.
Тамара Сергеевна покачала головой.
— Чему тебя жизнь учит, Оксана? В сорок лет быть такой доверчивой!
— Хватит! — Оксана стукнула ладонью по столу. — Думаешь, мне самой не тошно? Каждый день корю себя за глупость, за то, что повелась, как пятнадцатилетняя девчонка. Не надо соли на рану.
Тамара Сергеевна помолчала, потом встала и подошла к плите.
— Давай чайник поставлю. Чай с мятой успокаивает нервы.
Пока закипала вода, обе женщины молчали, погружённые в свои мысли. Наконец Тамара Сергеевна нарушила тишину:
— Знаешь, что меня поразило у Льва? Квартира. Он всё переделал. Никаких следов вашей совместной жизни. Чисто, аккуратно, но… безлико как-то. И сам он изменился. Стал жёстче, что ли.
— Он всегда был жёстким, просто умело это скрывал, — возразила Оксана. — Помнишь, как отказался давать деньги на новую машину, хотя мог бы? Сказал, что старая ещё вполне хороша. А потом этот скандал из-за моей поездки в Италию с подругами…
— Да уж, — вздохнула Тамара Сергеевна. — Он тогда сказал, что не понимает, зачем тратить такие деньги на «бессмысленное хождение по магазинам», когда можно было вместе поехать куда-нибудь за те же деньги.
— Вот-вот, — кивнула Оксана. — Всегда всё контролировал, всегда имел своё мнение. А Руслан… он был другим. «Хочешь шубу? Купим! Хочешь в Париж? Полетели!» Никаких нравоучений, никаких лекций о разумной экономии.
— И где теперь этот широкий жест? — Тамара Сергеевна разлила чай по чашкам. — В бегах вместе с твоими деньгами.
Оксана отвернулась к окну.
— Я сама виновата. Не нужно было вкладывать деньги от продажи бабушкиной квартиры в его бизнес.
— А я тебе что говорила? — не удержалась Тамара Сергеевна. — Но ты же умнее всех! «Мама, ты не понимаешь, сейчас такие возможности, нельзя упускать шанс».
Оксана резко повернулась.
— Да, я ошиблась! Признаю! Но знаешь что? Лев тоже был не идеален. Он душил меня своей правильностью, своими принципами. Всё по расписанию, всё по плану. Отпуск раз в год, и только вместе. Никакой свободы!
— Зато сейчас у тебя полная свобода, — Тамара Сергеевна сделала глоток чая. — Свобода от денег, от жилья, от уверенности в завтрашнем дне.
Оксана молча отвернулась. За окном моросил мелкий дождь, на стёклах оседали капли. Совсем как слёзы, которые она сдерживала из последних сил.
— Я устала, мама, — наконец произнесла она. — Устала от всего этого. От звонков коллекторов, от поисков работы, от постоянного страха. Иногда думаю: может, позвонить Льву самой? Извиниться хотя бы.
— И что ты ему скажешь? — скептически спросила Тамара Сергеевна. — «Извини, что бросила тебя ради афериста, не дашь ли денег на оплату кредита за машину, которую я купила уже после развода?»
— Не знаю, — Оксана опустила голову. — Просто извиниться. Может, стало бы легче.
— Ему или тебе? — уточнила Тамара Сергеевна.
Оксана не ответила. Тишину нарушил звонок телефона. Она вздрогнула и посмотрела на экран.
— Снова банк, — сказала она, отклоняя вызов. — Третий раз за день.
— Может, поговорить с ними? — предложила Тамара Сергеевна. — Объяснить ситуацию, попросить отсрочку?
— Я уже пробовала, — покачала головой Оксана. — Им всё равно. Или плати, или суд. А если дойдёт до суда, могут и имущество описать. Хотя что тут описывать? Всё ценное уже продано.
Телефон зазвонил снова. Оксана вздохнула и, к удивлению матери, ответила.
— Да, я понимаю… Да, знаю про сроки… Хорошо, я приеду завтра в отделение, обсудим варианты рефинансирования.
Она положила трубку и встретилась взглядом с матерью.
— Утром пойду в службу занятости, — сказала она неожиданно твёрдым голосом. — Хватит ждать чуда. Возьмусь за любую работу. И квартиру эту сдам, перееду в комнату. Буду экономить на всём.
— Я могу помочь… — начала Тамара Сергеевна.
— Нет, — Оксана покачала головой. — Хватит. Вы с отцом и так отдали мне последние сбережения. Теперь моя очередь. Сама заварила эту кашу, сама и расхлёбывать буду.
Тамара Сергеевна с удивлением смотрела на дочь. Что-то изменилось в её лице — исчезла растерянность, появилась решимость. Возможно, отказ Льва оказался тем самым толчком, который был нужен Оксане, чтобы наконец-то повзрослеть.
— Знаешь, мам, — Оксана встала и подошла к окну. — Я сегодня поняла одну вещь. Лев был прав, когда отказал. На его месте я бы поступила так же.
Через полгода Лев припарковался у торгового центра на окраине города. Ирина попросила заехать за какими-то особенными специями для ужина — сегодня был особый день, годовщина их знакомства. Он быстро нашёл нужный магазин и уже направлялся к выходу с покупкой, когда заметил знакомое лицо. Оксана стояла за прилавком кофейного киоска и принимала заказ у покупателя. На ней была униформа с логотипом сети и бейджик с именем.
Лев замедлил шаг. Первым импульсом было пройти мимо, сделав вид, что не заметил бывшую жену. Но что-то его остановило. Он подошёл к киоску и встал в очередь.
Когда настала его очередь, Оксана подняла глаза и замерла. Секундное замешательство сменилось профессиональной улыбкой.
— Добрый день. Что будете заказывать?
— Американо, без сахара, — ответил Лев, внимательно глядя на неё.
Оксана выглядела иначе — проще, скромнее. Исчезли дорогие украшения и вызывающий макияж. Она похудела, но это ей шло — черты лица стали чётче, выразительнее.
Пока готовился кофе, они молчали. Наконец Оксана протянула ему стаканчик.
— С вас 180 рублей.
Лев расплатился картой и, помедлив, спросил:
— Как дела, Оксана?
Она слегка пожала плечами.
— Выживаю. Работаю здесь и ещё вечерами в кейтеринговой службе. Долги почти закрыла.
— Рад это слышать, — искренне сказал Лев.
— Спасибо, — она посмотрела ему прямо в глаза. — И спасибо, что отказал тогда маме. Это было… правильно.
Лев кивнул. Некоторое время они смотрели друг на друга, и в этой паузе было больше смысла, чем во многих разговорах.
— Удачи тебе, — наконец сказал он.
— И тебе, — ответила она. И добавила, глядя на пакет из ювелирного магазина, который Лев держал в руке: — Поздравляю. Она счастливица.
Лев улыбнулся и вышел, не оборачиваясь. Оксана проводила его взглядом, затем повернулась к следующему клиенту. Жизнь продолжалась — без иллюзий, зато с новым пониманием себя и мира вокруг. И это было куда ценнее любых несбывшихся грёз о красивой жизни.
