Мальчик даже не плакал, он тоненько хныкал. В Пятницкой части, в доме Кольрейфа, где сдавались комнаты внаем, в августе 1865 года нашли шестимесячного младенца. К его пеленке была прикреплена записка: «Назовите его Власом».
Мать скрылась в неизвестном направлении, поэтому судьбу мальчика надо было срочно решать. На счастье ребенка, сердобольные люди, пожелавшие воспитать его, нашлись здесь же – в соседнем номере.
Саша была хороша. Отмечали не только ее несравненную женскую прелесть, но и глубочайший ум. Рожденная в 1833 году, она происходила из знатного рязанского рода Денисьевых. Отец имел награды за кампанию 1812 года и взятие Парижа.
Матушка была богатейшей наследницей, которая принесла мужу четыре тысячи крепостных душ, а еще заводы и обширные угодья. Сама судьба благоволила к Саше: ей было дано сразу очень многое!
Как и подобало девочке ее положения, в девятилетнем возрасте Саша Денисьева попала в Смольный институт. С самых первых дней учителя не могли нарадоваться на новую воспитанницу: умна, прилежна, а какая память! Латинский стих Саша учила за десять минут. Языки давались так легко, словно она с рождения жила во Франции или в Англии.
Когда в Смольном устраивали театральные представления (и на них присутствовали императорские особы), Саша непременно блистала в одной из главных ролей. Неудивительно, что к ней прикрепилось восхищенное прозвище – «восьмое чудо».
Сокурсницами Саши были дочери поэта Тютчева. Все девушки возвышенные и романтичные, чрезвычайно увлеченные поэзией. Когда настало время выпуска, Саша получила золотую медаль, но… вожделенный шифр фрейлины императрицы (как о нем мечтали все девушки!) достался не ей, а Тютчевым. И это было первое и весьма существенное поражение! «Восьмое чудо» обошли. Саша сильно переживала из-за этого.
Она не хотела уезжать в Рязань, в родные места. А в Петербурге оставаться одной не было возможности. По счастью, в Москве жила ее тетка, Александра Дмитриевна, которая с радостью разрешила племяннице пожить у себя. Саша скрашивала родственнице унылые будни.
Живая, веселая, подвижная, она всегда держала наготове десяток невероятных историй, которыми хотела поделиться… Благодаря своему уму и знакомствам, попала в литературные кружки и с большим энтузиазмом включилась в обсуждение литературы. Она и сама хотела писать!
Гоголь, Погодин, Берг… не было числа ее новым знакомым. Образованнейшие люди своего времени! На Сашу взирали с легким снисхождением – юное дитя, такое наивное! Но никто и предположить не мог, как далеко зайдет Сашина наивность.
Мужчину звали Сергей Соколов, и никто не считал его приметной личностью. Каким образом он вскружил голову Саше – трудно сказать. Кто-то шептал, что Соколов был мало связан с литераторами, зато живо интересовался политическими делами, и даже состоял в каких-то революционных обществах…
Между ними была пропасть. Нищий Соколов с неопределенным кругом занятий и весьма небедная наследница из Рязани. Родные пытались настоять: пусть Саша идет замуж! Жениха подберем! Но девушка уже пробовала печататься в журналах и представляла себя новой Жорж Санд.
…Когда она узнала, что ждет ребенка, то пришла в ужас. Невенчанная. Не подавал признаков счастья и Сергей Соколов.
— Дитя бы надобно куда-то деть, — неуверенно рассуждал будущий отец.
Роды держались в тайне. 5 января 1865 года на свет появился мальчик, названный Власом. Крестить его – по понятным причинам – не стали. И уже после рождения ребенка, Соколов все-таки обвенчался с Сашей.
Они мыкались по съемным квартирам и гостиницам. Жизнь казалась безнадежной, у Саши сдавали нервы. Да и муж не проявлял интереса к сыну. Остановившись в доме Кольрейфа в августе 1865 года, Саша тихонько оставила мальчика и ушла. Только прикрепила к одеяльцу записку, что-де величать младенца Власом. И неплохо было бы его крестить.
— Дела-с, — чесал голову коридорный, обнаруживший ребенка, — а с виду была приличная женщина.
Ничем иным, кроме Божьего провидения, нельзя объяснить, что в соседнем номере остановилась бездетная супружеская пара. Коллежский секретарь Михаил Родионович Дорошевич и его супруга с радостью взяли малыша на попечение. А потом усыновили его по всем правилам. Сделали это на исходе 1865 года, о чем Дорошевич собственноручно оставил запись:
«В декабре того же года отыскалась мать этого малютки, но уже назад она его к себе не приняла, и, отрекшись от прав матери, передала их жене моей Наталье Александровне Дорошевич».
Мальчику выправили документы. Влас Михайлович Дорошевич рос в приемной семье, в обстановке любви и взаимопонимания. Вскоре у бездетных приемных родителей – к их радости и удивлению – появилось и родное дитя.
Но вот приемыш доставлял множество хлопот. Дерзок был, вспыльчив, а какой неугомонный! Когда в 1872 году определили мальчика в гимназию, скоро его пришлось оттуда забрать. Жаловались педагоги на несносный характер!
А потом его ждал настоящий удар судьбы. Когда Власу исполнилось одиннадцать лет, объявилась его мать. Саша, к тому времени овдовевшая и с двумя детьми на руках, решила вернуть себе брошенного ребенка. Обращалась по этому поводу в суд! Процесс обернулся в ее пользу, и мальчику, который никогда прежде не знал этой женщины, было велено собираться и ехать в ее дом.
Он плакал. Но мать была непреклонна. Бросить ребенка, а потом отобрать…
Влас Дорошевич навсегда сохранил фамилию и отчество приемного отца. Его отношения с родной матерью складывались непросто.
Он стал репортером, писал очерки и заметки, редактировал газету. Умер Влас от туберкулеза в Петрограде, в 1921 году.
Саша Соколова стала известной писательницей и покинула этот мир в 1914-м.
Одним из самых известных произведений Власа является «О незаконных и о законных, но несчастных детях»:
«Почему, поднимая вопрос о праве отыскивать отца и мать, не поднимут вопроса о праве избавляться от дурных родителей?» — Странный вопрос, скажете вы. Но пока жизнь складывается иногда странно, она выдвигает и странные вопросы.
