Летним вечером три джентльмена сидели за столиком в уютном ресторанчике. Компания была приятнейшая: знаменитый автор «Хроник Нарнии» Клайв Льюис, которого близкие звали Джеком, его родной брат Уоррен, бывший военный, и любимый ученик Джека — Джордж Сэйер. Для встречи они облюбовали зал оксфордского отеля «Истгейт».
«Так как ты говоришь её зовут? » — спросил Уоррен у брата. Тот, отставил кружку в сторону, и сказал с какой-то отстраненностью: «Джой. Её зовут Джой. Она американка и писательница».
Между братьями всегда были хорошие отношения, но тут старший Уоррен разозлился на младшего: «Джек, только тебе одному могло придти в голову пригласить знакомую только по переписке американку в ресторан. Она хоть красивая? «
Джек посмотрел на часы: «Не знаю. Я никогда её не видел. Кстати, она скоро должна подойти». Уоррен заказал всем еще по пинте «Килкенни» и желчно, но вполне резонно, заметил: «Надеюсь, твоя Джой не придет и мы спокойно поужинаем. Скоро принесут ростбиф…»
И тут в сопровождении официанта появилась дама средних лет. Мужчины как по команде повернулись в сторону вошедшей. Надо сказать, что дама была одета слишком ярко для чопорного Оксфорда: шляпка с большими полями, крупные очки в роговой оправе, синяя блуза с цветами, расклешенная черная юбка. Во всем облике ее сквозила напористость, совершенно не характерная для сдержанных местных нравов.
Джек Льюис приподнялся в приветствии и женщина устремилась к нему. Присев на пододвинутый официантом стул, она уставилась на Джека огромными темными глазами, увеличенными диоптриями: «Вы совсем не такой, как я вас представляла…»
Джек представил своих спутников, а Джой едва им кивнула и сразу же пошла в атаку: «Мистер Льюис у меня к вам очень много вопросов…»
Джек любезно придвинул ей меню, но Джой словно не заметила этого. Разве зря она проделала такой путь из Нью-Йорка? Ее как писательницу интересовало другое. Она забросала вопросами автора «Хроник Нарнии» о сущности троицы и символизме крестного знамения — ведь она прочла все его книги. Уоррен и Джордж пожали плечами: не самый подходящий момент для обсуждения таких вопросов.
Когда вечер завершился и они отделались от любознательной американки, Уоррен облегченно вздохнул: «Не женщина, а ученый гриб в своей странной шляпке!»
Может показаться странным, но братья Уоррен и Джек, жили как два убежденных старых холостяка. Небольшой домик в пригороде Оксфорда был их пристанищем уже более двадцати лет. Приходящая кухарка готовила им нехитрую еду. У каждого из братьев была в доме своя территория и они встречались лишь за ужином.
Через несколько недель после знакомства с американкой Джек получил письмо: миссис Грешем благодарила его за приятный вечер и выражала надежду, что сможет посетить Англию снова на ближайшее Рождество. Отказывать было как-то неудобно и невежливо. Поэтому последовал ответ: мистер Льюис будет рад видеть миссис Грешем в Англии.
К Рождеству она приехала. И не одна. Среди вокзальной сутолоки Джек увидел миссис Грешем в сопровождении носильщика, везущего огромные чемоданы, и двух мальчишек-погодок, ее сыновей. Казалось, Джой была смущена. Подтолкнув мальчиков лет семи-восьми к Джеку, она произнесла: «Добрый день, Джек. Знакомьтесь. Мои сыновья — Дуглас и Джон. Их не с кем было оставить. Вы не рассердитесь?»
Джек, предвкушая неудовольствие брата, замялся: «Что Вы, миссис Грехем. Я очень рад… «, — и понуро потащился к стоянке такси. Дом вскоре огласился радостными детскими криками, а Джой принялась хозяйничать.
Во-первых, обязательно должна быть большая рождественская елка, во-вторых в Америке на Рождество запекают индейку, готовят картофельный и яблочный пирог. Вот этим, собственно, она и начала заниматься. Мальчишки оказались преданными читателями его «Нарнии».
Они знали книги Джека «Принц Каспиан», «Лев, колдунья и платяной шкаф», «Покоритель зари». Это обстоятельство хоть как-то примирило и даже расположило к ним Джека.
А вообще дети вели себя кое-как: шумели, дрались, хватали еду руками. Мать округляла глаза и взывала к их благоразумию. Уоррен Льюис был поражен: в их дом, их холостяцкий быт вторглась деятельная дама с детьми. Впрочем, рождественская неделя пролетела незаметно, и когда Джой собралась уезжать, даже стало немного грустно.
После Рождества жизнь Джека Льюиса текла в своем привычном русле. Писательская работа, лекции, проповеди. Через некоторое время новая американская знакомая напомнила о себе. В ее жизни произошли обстоятельства, заставившие сменить место жительства.
Оказывается, пока миссис Грешем гостила с детьми в Англии, ее муж писатель Уильям Линдсэй Грешем, завел роман с кузиной Джой и признался в этом. Более того, мистер Грешем собрался жениться на ее молоденькой родственнице Рене.
Брак Джой давно трещал по швам: были и финансовые проблемы, и алкоголизм Грешема, и его нервные срывы. Устав от такой жизни, Джой взяла мальчишек и все самое необходимое, отправилась в Англию сняла небольшую квартирку в Лондоне. Осенью 1953 года она позвонила Джеку и сообщила, что теперь живет в Лондоне, а Дэвид и Дуглас поступили в Dane Court Preparatory School.
Джек навестил миссис Грешем. Из чувства долга. Джой обрадовалась гостю. На стол явились белая скатерть, гусиный паштет и любимый им пудинг. Скромная обстановка квартиры и вымученная улыбка Джой заставили Джека задать нескромный вопрос: «На что вы живете?»
Джой поджала плечами: «Кое-какие деньги переводит на сыновей бывший муж, издательство наконец заплатило за мою последнюю книгу «Дым на горе». Мы не нуждаемся. Деньги есть…»
Но что-то подсказало Джеку, что дела не так хороши. Уходя, он оставил в прихожей небольшой конверт с деньгами.
Теперь он наносил Джой регулярные визиты и его всегда ждала радушная хозяйка, приготовившая к его приходу что-нибудь вкусненькое. Мальчишки привычно тянули руки к лакомствам и ему неловко было смотреть, как Джой тихонько одними губами шепчет: «Это для нашего гостя…»
Увидев, что на миссис Грешем всегда одно и то же скромное платье с воротничком, тщательно отутюженное, Джек поступил решительно: перевез Джой с детьми в снятый им чудесный домик недалеко от Оксфорда и внес оплату за образование детей.
Тут же поползли слухи о их романе с Джой. Первым, конечно, высказался Уоррен: » Что ты в ней нашел? Синий чулок. Умная дурнушка в нелепых больших очках, да еще с двумя детьми…»
Пусть так, но именно с ней Джек чувствовал себя гораздо свободнее, чем в обществе красивой женщины, когда у него язык прилипал к небу и он становился неловким и косноязычным. Да, ему было далеко за пятьдесят, и он встречает женщину, которую удивительным образом зовут Джой — «радость».
Хотя их отношения целомудренны и старомодны, Джой пишет своей подруге: «Мысленно я уже вышла замуж за Льюиса».
В 1956 году британские власти отказались продлевать миссис Грешем визу. Их требование вернуться в Америку с сыновьями должно быть неукоснительно выполнено. Благородный Джек, который так привык к своей приятельнице, оторопел: «Что нужно сделать, чтобы ты осталась?»
Джой со слезами пакует чемоданы, а Джек… делает ей предложение. 23 апреля 1956 года 57-летний Джек и 41-летняя Джой вступают в брак. Это простая формальность, чтобы Джой смогла оставаться жить в Англии. В их дружеских отношениях ничего не меняется.
А дальше… 5 декабря 1956 года он запомнит на всю жизнь. Во время лекции Льюиса вызвали срочно к телефону. Извинившись перед студентами, он поспешил в преподавательскую. Испуганный голос домашней прислуги просил его срочно приехать: «Миссис Джой упала, ей очень плохо! Ее везут в больницу».
Он не раздумывая, накинув пальто, сбежал вниз и поймал машину. Врач, встретивший его в холле больницы, растерянно сообщил: «У вашей жены перелом шейки бедра». Джек облегченно вздохнул: «Насколько я знаю, операция должна помочь?» — «Да, сэр, но дело в том, что выполнив рентгенографию, мы убедились в том, что дни ее сочтены. Медицина бессильна ей помочь. Рак кости с метастазами…»
Джой сделали несколько операций. Она мужественно держалась. Впереди была химиотерапия — это давало призрачную надежду хоть как-то остановить процесс.
И вдруг случается чудо: у Джой наступает ремиссия. К тому времени оба они уже внутренне смирились с тем, что она умрет… и вдруг получают целых три года жизни!
Судьба сочла, что они должны все-таки получить маленькую порцию заслуженного счастья. Они старались превратить каждый день в праздник. Джой, похудевшая, почти прозрачная, возилась в саду — у них возле дома расцвели диковинные цветы.
Ровно в семь вечера вся семья, включая мальчишек и Уоррена, садилась ужинать за красиво сервированный стол. Крахмальные салфетки, вино в фужерах, столовое серебро, искренние и добрые слова…
На окнах — свежие красивые занавески, двуспальная широкая кровать, новенькое трюмо, где Джой разложила свои крема и милые женские мелочи. Льюис потом признался журналистам: «Эти несколько лет, прожитых вместе, мы наслаждались любовью во всех ее проявлениях: ни единая частичка тела и души не осталась неудовлетворенной».
Льюис пишет книгу «Любовь», с удивительным описанием этого чувства. Он пишет о четырех видах любви: любви родственной, дружбе, влюбленности и самом высоком виде — любви-даре.
Они с женой едут в Грецию — единственный случай, когда Льюис выезжает за границу, не считая окопов Франции во время Второй мировой, в свою любимую Грецию, тесно связанную для него с античностью! Все как в романе.
Но болезнь возвращается, и вскоре после возвращения из Греции Джой мучительно умирает. В дни ее медленного угасания Льюис пишет «Пока мы лиц не обрели» — христианское переосмысление античного мифа об Эроте и Психее. Если понимать, что он пишет это умирающей жене, особенно пронзительно чувствуется, что это книга о смерти и воскресении…
Джой умирает 13 июля 1960 года. Льюис пишет книгу «Исследуя скорбь». В свое время Наталья Леонидовна Трауберг перевела ее для самиздата и говорила, что это очень жесткое чтение — такой дневник, где человек анализирует свои ощущения, когда уходит из этой жизни самый близкий.
Для Льюиса снова повторилась эта совершенно невероятная трагедия детства, когда умерла мать писателя. После смерти Грешем Льюис продолжал растить её двух сыновей.
Джек Льюис пережил жену на три года, не дожив всего неделю до 65-летия. Освещение смерти автора «Хроник Нарнии» в средствах массовой информации прошло практически незаметно на фоне сообщений об убийстве Джона Кеннеди, который был убит в тот же день (примерно через 55 минут после смерти Льюиса), и вести о смерти английского писателя Олдоса Хаксли.
