4 июля 1927 года в семье Джованни Лоллобриджида и Джузеппины Меркури родилась вторая дочь – Луиджина. У нее уже есть старшая сестра Джулиана, и впоследствии появятся еще две – Мария и Фернанда.
Джина:
«Мне часто задают два вопроса: «Настоящая ли это фамилия – Лоллобриджида?» и «Ваши сестры такие же красавицы, как и вы?» Что касается сестер, то я ни на одну из них не похожа, как, впрочем, мало напоминаю мать и отца – уж и не знаю, в кого уродилась. А что до фамилии – да разве ж можно такое придумать?»
Семья жила в городке Субьяко, близ Рима, и была достаточно зажиточной, но началась война. Дом и плотницкая мастерская отца были похоронены под немецкими бомбами.
Уже во время освобождения Италии американскими войсками вся семья пешком направилась во Флоренцию – шли 12 дней вместе с другими беженцами и, дойдя до границы города, остановились на ночлег в заброшенном винном погребе, прячась от немецких солдат, в огромных пустых бочках. Разбудили взрослых и детей американские саперы, которые, выведя их из погреба, обезвредили там 8 (!!!) мин.
Джина:
«Мне было 17 лет, и в тот момент я поняла – больше не боюсь ничего. Я познала голод, страх, отсутствие ярких игрушек и безоблачного детства – страшнее этого у меня в жизни уже ничего не может быть. Я тогда, конечно, не могла знать, кем стану и на какие вершины смогу взойти, но тот подвал для меня стал критерием на всю жизнь – однажды познав самое дно, не страшно упасть с высоты».
Первый послевоенный год был тяжелым для семьи Лоллобриджида – отец не мог найти работу. Но девочки работали статистками в кино, а Джина рисовала карикатуры и небольшие портреты для журналов. В 46-м году Джина начинает учиться в Академии Изящных искусств. В один и тот же день, в разное время, ее останавливают два человека – Стефано Канцио и Марио Коста и предлагают работу в кино.
Джина:
«У меня не было ни времени, ни желания принимать это предложение, но меня уговорила мать: «Ты ведь хочешь брать уроки пения, а денег нет. Вот и заработаешь», — сказала она. Я пришла на пробы в тайной надежде, что не пройду.
И когда стало ясно, что роль – моя, я в отчании решила использовать последний шанс, чтобы не сниматься. Я запросила за работу 1 миллион лир (по тем временам на эти деньги можно было купить две трехэтажные виллы) и все равно они согласились!»
Так Джина впервые появилась на экране в фильме «Черный орел». Ее карьера актрисы – такая отличная как от голливудского, так и итальянского представления о создании звезды. В Голливуде – тщательно планирование, огромные рекламные кампании, скрупулезная профессиональная подготовка. В Италии же звездами были «актеры улицы», типажи, соответствующие духу и диалекту своей местности.
Но времена менялись, и в итальянском кино возникла необходимость в новых именах для «нувелль вог» («новой волны») и в красивых женщинах – таких как Сильвана Мангано, Лучия Бозе, Сильвана Пампанини и позже – София Лорен.
Замужество и … безумная любовь миллионера
В канун нового, 1947 года, Джина знакомится с Мирко Скофичем – молодым красивым врачом, и не подозревая в тот момент, что темперамент и строгое католическое воспитание через два года приведут ее к венцу.
Джина:
«Сама идея связи до брака была для меня неприемлемой, но молодость взяла свое. Именно тогда я рассталась с церковью как с институтом – вместо того, чтобы выслушать мою исповедь, священник стал грубо стыдить меня.
Обида и абсурдность ситуации настолько переполнили меня, что я выбежала из церкви крича: «Слова святого отца противоречат природе!» и не переступила ее порога по сей день».
Неизвестно, как бы продолжались отношения Джины и Мирко, если бы о них не узнала ее семья. От церкви отказаться было можно, от собственной матери – никогда.
И вот 4 января 1949 года, без всякой помпы, Джина и Мирко обвенчались в маленькой церкви Терминилльо – лыжного курорта под Римом. Жених и невеста были в лыжных костюмах – что может быть более неподходящим для уже довольно известной актрисы? Но в этом вся Джина – закрытость ее личной жизни всегда была предметом постоянных забот и контроля.
Джина и Мирко селятся в домике на Пьяцца Болонья, и молодой муж оставляет врачебную практику, чтобы стать менеджером своей жены. Именно в этот период Джину ангажирует Карло Понти, в последствии женившийся на вечной сопернице Джины – Софи Лорен. В сотрудничестве с Понти рождаются несколько хороших фильмов, но это не те роли, которые открыли бы для Джины путь к славе.
В 1950 году, после особого успеха фильма «Собачья жизнь», знаменитый продюсер и авиационный магнат Говард Хьюз приглашает Джину в Голливуд. Она улетает в Лос-Анджелес и подписывает 7-летний контракт с Хьюзом. История безумной и абсолютно безответной любви Хьюза к Джине в течение более 15 лет до самой его смерти была притчей во языцех во всем мире.
Джину на полном серьезе считали не вполне нормальной: через несколько месяцев по настоянию мужа (он не очень-то доверял ей и совсем напрасно), наперекор контракту и Хьюз у ее ног, она вернулась в Рим.
Все последующие годы Джина продолжала отвергать предложения руки и сердца – женат Хьюз так и не был. «Что это за аргумент – «я его не люблю?» — Не уставали изрекать обыватели. При таких-то деньгах!».
Джина не жалеет об этом:
«Я не продавалась никогда. Для меня любовь всегда была самым главным в жизни. Да и замужем я была, а мужа считала богом и его слово – законом. Многое из того, что я сделала по его приказанию, не могу простить ни себе, ни ему до сих пор.
