— Катя, ты опять там копаешься? — Голос Галины Степановны донёсся из прихожей, где она примеряла старенькие босоножки. — С утра носишься по квартире, как заведённая. Что случилось?
— Мам, я просто смотрю, какие вещи мне нужно забрать, когда перееду, — ответила Катя, присаживаясь на край дивана. — До конца недели договор уже оформлю.
— Какой такой договор? — в разговор встрял Анатолий Викторович, отец Кати. Он выглянул из кухни, приподняв бровь. — Ты ведь не всерьёз собралась съезжать?
— Вообще-то всерьёз, — спокойно сказала Катя, чуть поджав губы. — Я давно хотела жить отдельно, пап. Мне уже тридцать, а всё в одной квартире трёмся.
— Доченька, ты бы лучше нам денежкой помогла! — Галина Степановна прошла в комнату, оглядывая дочь с недовольным прищуром. — Хочешь съёмное жильё оплачивать? Ну так, может, лучше эти деньги нам? На даче надо крышу менять, да и тут ремонт давно напрашивается.
Катя молчала несколько секунд, потом встала и подошла ближе к окну. Казалось, будто она ищет слова, чтобы аккуратно донести свою мысль.
— Мам, пап, я уже не ребёнок. Понимаю, что вы не молоды, и я помогаю вам, чем могу. Но я хочу жить отдельно, а не вечно ютиться в детской комнате.
— Ты и так помогаешь? — Галина Степановна усмехнулась. — Анатолий Викторович, слышал? Катя считает, что если приносит иногда продукты из супермаркета, то этого достаточно.
— Галина, не преувеличивай, — аккуратно сказал отец, садясь за стол. — Катя действительно нам помогает. Но, может, всё-таки рано ей съезжать?
— Я вот чего не пойму, — продолжала мать, пропуская слова мужа мимо ушей. — Зачем платить чужим людям за аренду, если можно вложиться в нашу квартиру? Или дачу привести в порядок? Тебе тут всё равно жить когда-нибудь.
— Мам, я хочу пожить одна, без контроля, — Катя сдержанно улыбнулась. — Я не против вложиться в ремонт, только когда это будет реально нужно, а не чтобы удержать меня дома. Давайте не будем ругаться. Я сама недавно устроилась на работу с хорошей зарплатой. Могу и вам помогать, но у меня есть личные планы.
— Планы, говоришь? — Анатолий Викторович тихо вздохнул, потом откинулся на спинку стула. — И что у тебя за планы? Замуж собралась? А вдруг не выйдет? Так и пролетят деньги на ветер.
— Да причём тут замуж, пап, — утомлённо ответила Катя. — Просто человеку хочется независимости. Я ж не бросаю вас на произвол судьбы. Помогу с покупкой стройматериалов, если нужно. Но жить намерена отдельно.
— И как же ты нам помогать собираешься, если будешь тратить всё на свою арендованную конуру? — Мать не могла остановиться. — Цены сейчас ой какие. А кто за тобой присматривать будет?
— Я уже не школьница, мам, — Катя вздохнула и сделала пару шагов по комнате. — Сниму нормальную квартиру, не слишком дорогую, но уютную. А в выходные я смогу к вам приезжать.
— Приезжать? — взвизгнула Галина Степановна, поправляя посеревший ворот кофточки. — Раз в месяц будешь показываться?
— А почему прямо сейчас собралась переезжать? — поддержал маму отец. — Чего тебе не хватает? Место в квартире есть, с нами не ссорилась. Что за спешка?
— Спешка? — Катя пожала плечами. — Скорее, необходимость. Я готовилась к этому полтора года. Возраст уже такой — хочется самостоятельности. Надо взрослеть.
Галина Степановна пристально посмотрела на дочь, будто пытаясь найти в её словах тайный подтекст. Потом тяжело вздохнула и промолвила:
— Взрослеть — значит покидать родителей, которым нужна поддержка? Мы же не молодеем, Толя вот на днях руку потянул, когда пакеты из магазина нес. А со здоровьем у нас сейчас непонятно… Может, на обследования ходить придётся. И кто будет рядом?
— У меня нет намерений бросить вас, — Катя опустила взгляд. — Я буду ездить к вам, помогать. Но жить тут постоянно не могу — мне душно.
— Душно? Мы тебе чем-то мешаем? — Галина Степановна повысила голос. — Может, перестали быть родителями?
— Галина, успокойся, — пробормотал отец, но мать только отмахнулась.
— Мам, я не хочу ссориться, правда, — Катя помедлила, пытаясь сохранить спокойный тон. — Вы же сами знаете, как я стараюсь помогать. Но я больше не могу находиться под вечным контролем. Мне нужен свой угол.
— Как же ты собралась к нам приезжать, если будешь жить на другом конце города? — сурово спросила Галина Степановна. — Ты же и сейчас домой приходишь поздно, мы тебя почти не видим.
— Мам, хватит. — Катя немного повысила голос, но тут же взяла себя в руки. — Я буду планировать время. Оставлять выходные для поездок к вам. Никто не пропадёт.
— Доченька, ты бы лучше всё же денежкой нам помогла! — повторила мать, словно не услышала и половины сказанного. — Да зачем тебе тратить на аренду? Вот на ремонт нам бы отдала, чтобы полы заменить, да стены переклеить. И все жили бы в обновлённой квартире.
— Неужели ты думаешь, что обновлённые стены решат мой вопрос с личным пространством? — тихо спросила Катя. — Я люблю вас, но хочу собственный мир.
— А не слишком ли у тебя запросы? — проворчал Анатолий Викторович, переминаясь с ноги на ногу. — Ты уверена, что потянешь аренду? А продукты? А всё остальное?
— У меня стабильная работа, пап. — Катя скрестила руки на груди. — Я все посчитала. Мне хватит, и ещё останется на непредвиденные расходы.
— Уф, — мать махнула рукой, потом присела рядом с отцом. — Всё у тебя по плану, как будто жизнь — одни формулы.
— Вообще-то жизнь непредсказуема, — Катя села напротив, на табурет. — Но я не хочу быть заложницей страха. Мне нужна свобода.
— И что, свобода — это бросить родителей на произвол судьбы? — Галина Степановна, похоже, никак не могла сменить пластинку.
— Мам, я вас не бросаю. — В голосе Кати звучала усталость, хотя она старалась говорить мягко. — Просто буду жить отдельно. Это всё. Я все равно останусь вашей дочерью.
— Посмотрим, как оно будет, — встрял отец, со скрипом придвигая стул поближе к дочери. — У нас вон вода ржавая течёт из крана в ванной, надо менять трубы. Если у тебя есть накопления, то помогла бы сейчас. Зачем платить за чужие стены?
— Пап, я сказала, что помогу. Но из-за одной проблемы с трубами я не обязана жить тут вечно. Все эти работы, в конце концов, можно сделать и без моего постоянного присутствия.
— А деньги? — уточнила мать. — Ты готова дать на ремонт?
— Сколько могу, дам. Но аренду жилья я уже оформила. Залог внёсла, в конце недели договор подписываю и переезжаю. Я должна сама попробовать пожить отдельно, понять, чего хочу от жизни. Вы ведь сами говорили: “Поживи для себя”.
— Мы? — Галина Степановна криво усмехнулась. — Что-то не припомню, чтобы мы такое предлагали.
— Говорили, когда я работу искала, — Катя пожала плечами. — Но сейчас речь не об этом. Я реально устала от постоянного напряжения. Хочется вставать, когда мне нужно, приходить, когда хочу. Не оправдываться, если задержусь у подруги или в офисе. Ну разве это преступление?
Отец покрутил головой, растерянно опустив руки на колени. Мать несколько мгновений помолчала, а потом снова начала:
— А как же дача? Ты ведь любишь там бывать. Летом помидоры, клубника — всё своё.
— Мам, я приеду к вам, обязательно. Вы же знаете, я умею копать грядки и сажать всё, что нужно. Но потом я буду возвращаться в свою квартиру, чтобы отдохнуть и заняться личными делами.
— Дел у тебя, похоже, очень много, — съехидничала Галина Степановна. — Будешь по гостям бегать и про нас забудешь.
— Не забуду, мам, — Катя улыбнулась уголком губ. — Я же сказала, что помогу с ремонтом, если вам действительно нужно. Но вы говорите, что главный вопрос — это ремонт, а по факту… Мне кажется, дело не только в этом, да?
— А в чём же, по-твоему? — быстро отреагировал отец.
— Мне кажется, вы просто боитесь, что я уеду и перестану быть рядом, — тихо ответила Катя. — Думаете, что я стану чужой. И поэтому вы пытаетесь удержать меня, ссылаясь на поломанные трубы, дачное строительство, ремонт в квартире…
— Да мы… — Галина Степановна на секунду растерялась. — Мы просто хотим, чтобы и у нас всё было уютно, и тебе не пришлось зря тратить деньги.
— Мам, хватит лукавить, я всё понимаю, — Катя мягко улыбнулась и подошла ближе к родителям. — Я правда осознаю, что вам страшно остаться одним. Но давайте поговорим честно. Вы ведь не раз говорили, что рады, что я ещё не уехала. А когда узнали, что я планирую жить отдельно, сразу начали говорить про денежную помощь. Это же не случайность, так?
Наступила короткая пауза. Отец опустил взгляд и стал перебирать края газеты, которую до этого крутил в руках. Мать слегка прикрыла глаза, тяжело вздохнула.
— Да, не хочется нам тебя отпускать, — наконец призналась Галина Степановна. — Боимся мы, Катюша. Вроде уже взрослая, всё равно наш ребёнок.
— Я всё понимаю, — повторила Катя. — Но я не пропаду. Я не перестану быть вашей дочерью. Буду наведываться, звонить. Вы в любой момент можете попросить помочь, я не откажу.
— В городе неспокойно, за тебя переживаем, — добавил Анатолий Викторович. — Мы привыкли, что ты всегда рядом.
— Пап, я люблю вас, но у меня есть своя дорога. Просто пора идти дальше. Я много думала перед тем, как решиться. У меня есть деньги, я на хорошей должности, есть перспективы развития. Если я буду тянуть, то так и останусь здесь жить с вами до сорока.
— Не говори ерунды, — усмехнулась Галина Степановна, но уже без прежней резкости. — Сорок лет ещё не старость.
— Конечно, нет, — отозвалась Катя, — но я хочу делать шаги вовремя. Не сердитесь.
— Может, оно и к лучшему, — задумчиво сказал отец. — Будет у тебя своя жизнь. А к нам ты и правда сможешь ездить, как сама решишь. Мы ж не прячемся от тебя.
— Вот именно, — кивнула Катя. — Я не прячусь от вас тоже.
— Прости, если мы давили, — вдруг сказала мать. — Мы, наверное, перегнули, когда стали намекать, что ты должна всё отдать на ремонт. Просто растерялись.
— Всё нормально, мам, — ответила Катя, подходя к ней. — Я понимаю вас.
— Ладно, — вздохнул Анатолий Викторович, вставая из-за стола и дружески хлопая дочь по плечу. — Если решилась, пусть будет по-твоему. Но смотри, не забывай про нас.
— Никогда, — улыбнулась Катя, и в глазах её мелькнула искренняя радость. — Спасибо, что услышали.
Через несколько дней Катя подписала договор аренды и перевезла вещи. Родители слегка поворчали, но уже без прежнего негатива. Спустя неделю они заехали в гости, привезли несколько комплектов постельного белья и домашнюю утварь, а заодно осмотрели новую квартиру.
Хотя им было непривычно не видеть дочь каждый вечер, они постепенно понимали, что у неё действительно начинается новый важный этап. Катя же сдержала слово: часто приезжала домой, помогла родителям и с квартирой, и с дачей.
