Наваррская королева любила его, герцог Алансонский руководствовался его советами, а он не сумел сохранить себе жизнь даже несмотря на столь высокое покровительство. Его жизнь – как авантюрный роман, и этим, конечно, не мог не воспользоваться самый плодовитый автор XIX века.
Конечно, Граф Лерак де Ла Моль из «Королевы Марго» сильно отличается от своего реального прототипа, Жозефа Бонифаса де Ла Моля. Начнем с того, что он никогда не был гугенотом, был почти в два раза старше книжного персонажа и о внешности его судить просто невозможно – его портретов, к сожалению, не сохранилось!
Известно, что родился он в 1526 году в семье сеньора Жозефа де Ла Моля и Маргариты де Понтевес. Графский титул ему придумал автор «Королевы Марго», ведь на самом деле этот провансальский дворянин с характерным певучим южным выговором, принадлежал к очень скромному роду.
Но судьба была к нему благосклонна – попав на королевскую службу, Ла Моль заслужил уважение своей верностью, рвением, храбростью (говорили, будто бы его трижды ранили во времена религиозных войн), и, в конце концов, попал в свиту к младшему брату короля Карла IX, Франсуа Алансонскому.
Трудно сказать, почему Франсуа так привязался к Ла Молю. Тот был старше принца на целых 29 лет! Возможно, это была почти сыновняя любовь, учитывая, что своего отца Франсуа почти не знал, а мать не особенно благоворила к нему?
Или же восхищался военными успехами Жозефа, его великолепными навыками в фехтовании? При Дворе говорили, что господин де Ла Моль лучше всего управляется с двумя вещами: шпагой и женщинами. Он, действительно, пользовался успехом у красавиц. А когда возникала надобность, неплохо отражал нападки их ревнивых мужей.
Злые языки – куда же без них! – уверяли, словно между Ла Молем и Франсуа Аланонским есть отношения иного рода. Разобраться в этом непросто, особенно, учитывая нравы XVI века. Точно известно, что принц весьма доверял своему другу, причем настолько, что его мнение ставил выше мнения матери, вдовствующей королевы Екатерины Медичи.
В 1572 году именно Жозеф де Ла Моль вел переговоры с английской королевой Елизаветой I о возможном браке между нею и Франсуа Алансонским. Высочайшая милость! Правительнице-девственнице этот красивый, хорошо одетый и наделенный блестящими манерами человек пришелся по душе. Настолько, что впоследствии английские послы просили от ее имени простить Ла Моля…
Естественно, Ла Моль попал в поле зрения Маргариты Наваррской! Но история со спасением во время «Варфоломеевской ночи» — это не про него. Раненого протестанта звали де Леви, и его на самом деле уберегла от нападавших «королева Марго». Что до Ла Моля, приверженца совсем другой веры, он находился по другую сторону баррикад. Правда, не в столице – в те самые дни он находился в Лондоне!
Вероятно, в отношениях Маргариты и Ла Моля были тесно переплетены и политика, и любовь. С помощью возлюбленного королева могла влиять на своего младшего брата (с Генрихом Анжуйским, например, у нее получалось плохо, ибо его фавориты не стремились сотрудничать с Марго).
При больном туберкулезом Карле IX начала складываться очень интересная, очень многоуровневая оппозиция, в центре которой находился господин де Ла Моль. Он стал важным связующим звеном между Франсуа Алансонским и Генрихом Наваррским, Тюренном и Монморанси.
Было очевидно, что Карл IX протянет недолго, а наследников-сыновей у него нет (бастарды от Мари Туше в расчет не брались). Генрих Анжуйский должен был вот-вот «заступить на должность» короля Польши. Вскоре вакантный трон мог получить Франсуа Алансонский, а Генрих Наваррский – свободу в действиях и реальную, а не марионеточную власть в Наварре. Однако… их выдали.
Заговор провалился, и последовали аресты. Одни источники называют фамилию Туртэ (как возможного предателя), есть версии, что и сам Ла Моль мог стать доносчиком. Последнее маловероятно, ведь именно он и пострадал больше всех!
Как и многие аристократы того времени, Ла Моль посещал провидцев. Самым известным человеком в Париже по этой части был Комо (Козимо) Руджиери. Что просил у него Жозеф? Любви королевы? Влияния на будущего короля? Только восковая фигурка с иглами, найденная у Ла Моля, принесла ему обвинительный приговор. Дворянина посчитали виновным в покушении на Карла IX.
За Ла Моля просили и Франсуа Алансонский, и Маргарита Наваррская. Обоим отказали. В деле были замешаны принцы, которые должны были оставаться неприкосновенными. По сути, Ла Моля сделали главным «ответственным» за провалившийся заговор.
Казнь состоялась 30 апреля 1574 года. Много позже, в протестантской книге 1607 года упомянули, будто Маргарита Наваррская забальзамировала голову возлюбленного и хранила ее у себя. Доказать это, разумеется, не представляется реальным.
Был ли в этой истории Аннибал де Коконнас, лучший друг Ла Моля по книге? Да, был. Это тоже реальный персонаж, разделивший судьбу Ла Моля. И он пользовался покровительством герцогини Невэрской, которая оплакивала его кончину. Их имена также упоминаются в брошюре начала семнадцатого века.
А еще о Ла Моле косвенно упомянул Шекспир. В его «Короле Генри VI» есть такой персонаж, маркиз Сеффолк. Возлюбленный королевы Маргариты! И судьба его — очень похожа. Разумеется, с поправкой на время, ведь повествование относится совсем к другой эпохе.
«Прижму я к сердцу голову его,
но где же тело — чтоб его обнять?» — говорит Маргарита.
(перевод Е.Бируковой)
Произведение было написано 1591 году, а опубликовано в 1623-м.
