Небольшой животик уже выделялся под платьем. Так откровенно, что родители не могли не заметить: их юная дочь округлилась в совершенно неположенных для девицы местах.
Однако имя соблазнителя заставило умолкнуть и бледного от стыда отца, и возмущенную мать. Гертруда — по крайней мере, так считали родители, — принесла семье настоящую удачу!
Маленькую Гертруду растили на сказках и преданиях. Отец ее, почти разорившийся дворянин Якуб Коморовский, гордился тем, что принадлежал к старинному графскому роду герба Корчак. И, хотя графский титул он не унаследовал, знал о своей родне немало.
Оттого-то темными и тоскливыми вечерами, так медленно тянущимися для жителей господского дома в сельце Сушно, Гертруда слушала хвастливые истории о предках. Были там и байки о похищенных красавицах, и легенды о безумно влюбленных рыцарях, готовых отдать жизнь за улыбку возлюбленной…
От семейных преданий кружилась голова, и Гертруда мечтала, что в ее жизни тоже найдется место сказке.
Однако жизнь в Сушно текла спокойно. Лишь изредка сонную тишь развеивали доносившиеся от соседей сплетни, да нечастные гости привозили с собой вести об общих знакомых.
А в 1770 году и на простые развлечения нельзя было надеяться: в Белзском воеводстве вспыхнула чума, были установлены карантинные ограничения. На разъезды и прием визитеров оказался наложен строгий запрет, а его соблюдение проверялось неподкупным инспектором.
На эту роль был избран Станислав, единственный наследник богатейшего воеводы Франциска Потоцкого. Такого и взяткой не задобрить — сам безмерно богат, и вреда не причинить — старый граф Потоцкий скор и жесток на расправу и за сына будет мстить отчаянно. Нет таких, кто хотел бы с ним потягаться.
Молодой Станислав исполнял свои обязанности исправно. Наведался он и в имение Коморовских…Нарушений не нашел, но уезжал из Сушно в большой задумчивости. А вскоре вернулся туда вновь — слишком памятны оказались ясные глазки красавицы Гертруды.
Юная дочь Якуба Коморовского и сама оказалась без ума от гостя: Станислав был всего на пару лет старше, хорош собой, богат. Настоящий принц из сказки!
Вспыхнувшие чувства оказались взаимны. За первым визитом Потоцкого последовал второй, за вторым — третий. Коморовские охотно закрывали глаза на нежную дружбу дочери и даже, — что шло вразрез с нормами тех лет, — оставляли молодых наедине. Сколько же было радости, когда стало ясно: нарушение приличий принесло немало пользы. Пока еще маленький животик Гертруды уже намекал на скорый брак.
Только о настоящей свадьбе мечтать не приходилось: Коморовские не могли предложить достойного приданого. Три села и легенды о былом величии рода — вот все их имущество, а на такое старый воевода Потоцкий, богатейший польский землевладелец, не польстится.
Оставалось надеяться лишь на слово чести, данное Станиславом. Он рассчитывал уговорить отца на мезальянс, а пока предложил возлюбленной тайный брак.
В конце ноября 1770 года состоялась помолвка в узком семейном кругу, а в середине декабря Потоцкий был тайно обвенчан с Гертрудой.
Союз, — хотя и державшийся в секрете, но вполне официальный, — заставил молодых утратить осторожность. Гертруда с родителями на соседских правах остановились погостить в большом имении Потоцких, где всегда было людно и хлебосольно. Старый воевода хотя и заметил, что сын слишком внимателен к юной дочери Коморовских, но препятствий ему не чинил. Пусть нагуляется!
Однако Коморовские иначе восприняли благосклонность Потоцкого: если связи не препятствует, значит и против брака не будет. А потому о тайной свадьбе тихо сообщили матери Станислава. Ей проще будет подготовить мужа к новостям…
Но вместо того, чтобы принять сноху в распростертые объятия, Потоцкие пришли в ужас. Нищая беременная особа в их планы не входила! В одну ночь разразившийся скандал перечеркнул все планы!
Уже утром смирившегося со своей судьбой Станислава посадили на коня и отправили под присмотром надежного человека в путешествие по Европе. Подальше от Сушно и новоявленной родни, которой взбешенный воевода поклялся страшно отомстить!
Напрасно Коморовские пытались скрыться. Посланные Потоцким отряды настигли их и похитили Гертруду, которую рассчитывали скрыть в монастыре и заставить принять постриг. Развод мог затянуться на годы, а вот если жена приняла монашество, то муж мгновенно становился свободен от взятых обязательств.
К саням Гертруду, обхватившую руками тяжелый живот, вели едва живую от страха. А до монастыря и вовсе не довезли: еще в дороге похитители обнаружили, что несчастная женщина не дышит. И, чтобы скрыть следы, сбросили тело под лед речки Рата, мимо которой шел их путь.
Коморовские, не сумев найти дочь, бросились за защитой в суд. Однако дело затягивалось: никто не решался выступить против могущественных Потоцких. Лишь в 1772 году ситуация изменилась: произошел раздел Польши, и земли Потоцкого отошли Австро-Венгрии.
Желая показать свою власть над дворянами, дабы никто не осмелился устраивать смуту, королева Мария Терезия приказала тщательно изучить жалобы Коморовских и примерно наказать старого воеводу. По слухам, узнав, что его ожидает, Франциск Потоцкий предпочел принять яд.
Станислав вернулся из-за границы тогда, когда матери и отца, столь отчаянно выступивших против его женитьбы, уже не было в живых. В качестве возмещения он выплатил Коморовским за Гертруду 400 тысяч злотых и предоставил городок Витов с землями.
Не сумевший защитить свою возлюбленную, Станислав Потоцкий в 1774 году женился на графине Юзефине Мнишек, которую подобрал ему в невесты еще его отец, обзавелся 11 детьми, а после ее смерти вновь вступил в брак, отчаянно влюбившись в обаятельную аферистку. О своей первой горькой любви он предпочитал не вспоминать.
