Шура почти ничего не видела от слез — ни палубы корабля, ни других пассажиров вокруг, ни — к счастью — того, кто стоял на набережной, отчаянно выкрикивая её имя.
— Вернись! Пожалуйста, вернись, и все будет иначе!
Шура не верила этим словам и не двинулась с места, даже когда корабль издал последний гудок и отчалил, оставив позади кричащего на берегу человека.
У начальника кисловодской пассажирской станции было три красавицы-дочери — одна другой краше. Юлиан Матвеевич Верженский о своих дочурках беспокоился страшно — как они устроятся в жизни, выберут ли достойного мужа, счастливо и богато ли будут жить?
Но больше всего болело отцовское сердце за среднюю его дочь, хрупкую и мечтательную Шуру. Пока другие девицы с азартом выбирали ткани на платья и примеряли шляпки, Шура пряталась в своей комнате с книжкой. Доблестные и благородные кавалеры, прекрасные и коварные дамы, отчаянные приключения — все это увлекало Шурочку гораздо сильнее мирских забот.
Конечно, она верила, что однажды повстречает своего прекрасного принца, для которого ничто не будет иметь значения, кроме одной её улыбки…И что самое страшное, однажды мечты её сбылись.
В 1914 году 16-летняя Шура с семьёй отправилась в Петербург. Предреволюционные волнения не могли затмить блеск и сияние столицы. И Шура чувствовала себя совершенно очарованной и городом, и роскошью балов, на которых приглашали семейство Верженских, и, разумеется, статными мужчинами в офицерских мундирах.
Добрая половина петербургских дам была, пусть и тайно, влюблена в Курта Сеита Эминова — ослепительно красивого и такого же храброго поручика царской армии из семьи потомственных крымских татар, — и юная наивная Шурочка, разумеется, не могла не попасться в те же сети.
Курт Сеит как будто сошел со страниц её романов — такой же гордый, честный, смелый, мужественный…Ну как же не потерять голову барышне в 16 лет?
Эминов тоже увлекся робкой и отчаянно влюбленной в него Шурочкой, и с головой ударился в новый роман, совсем позабыв обо всех приличиях. Очень скоро в обществе о молоденькой Верженской начали ходить слухи не самые приятные, и родители её заволновались…Но все это быстро перестало иметь значение. Грянула революция.
Шурочка была готова поехать за своим возлюбленным хоть на край света, чем поручик, конечно, не мог не воспользоваться. Так, пара оказалась в крымском имении Эминовых в Алуште, где сначала было совершено безопасно, но для Шурочки — абсолютно невыносимо.
Отец Сеита придерживался патриархальных мусульманских традиций и не мог допустить мысли о том, чтобы его сын связал себя узами брака с женщиной другой веры. С каждым днём ситуация обострялась: глава семейства не стеснялся выяснять отношения с сыном при его возлюбленной, а несчастная Шурочка чувствовала себя страшной обузой.
В конце концов, когда оставаться в Алуште было невозможно, влюбленные переехали в Стамбул. Но и там их преследовало неодобрение Мурзы Эминова, который отказался помогать непокорному сыну деньгами.
Непривычной к тяжёлому труду Шурочке приходилось работать руками, где только придется. Сначала жили они бедно, но за пару лет смогли накопить небольшое состояние, купить прачечную и все, казалось, стало налаживаться. Только замуж Сеит Шурочку все не звал, что ее сильно расстраивало.
Эминов же колебался: идти против воли отца он не хотел — это противоречило его природе и воспитанию. Но и унижать Шурочку ее непонятным положением было невыносимо. Ему все мерещилось, что однажды его возлюбленная найдет более надёжного мужчину, не связанного семейными и религиозными традициями, через которые он сам переступить не мог.
Конечно, Сеит ревновал — к каждому, кто только приближался к его Шурочке, и она берегла его чувства, не заводя ни с кем даже дружеских знакомств. Потому, когда однажды на улице он увидел, как Шура, нежно улыбаясь, держит за руку другого мужчину, Сеит даже не стал сомневаться в том, что его любимая его предала.
Боль Эминов попытался заглушить выпивкой, а после — ласками незнакомой женщины, и с Шурой отважился поговорить только на следующий день. Однако после его гневной речи Шура не смутилась, не растерялась, горько и отчаянно разрыдавшись.
Тогда же и выяснилось, что молодой мужчина, с которым она гуляла вчера — всего лишь ее двоюродный брат, которого она не видела долгие годы. Конечно, Эминов пришел в ужас от своего поступка и бросился перед любимой на колени…но все было тщетно. Шура его не простила.
Несмотря на уговоры и слёзные мольбы, она покинула Стамбул и перебралась во Францию, где быстро вышла замуж, надеясь позабыть свою первую любовь. Но вскоре ее постигло огромное несчастье: рождённая ею малышка оказалась нежизнеспособна. Шура бежала вновь — на этот раз в США, где, наконец, смогла повстречать достойного мужчину и создать с ним семью.
Сеит же после отъезда Шуры все сильнее погружался в пучину депрессии — он много пил и мучился мыслью о том, что разрушил жизнь сам. Смирившись с судьбой, он женился на мусульманке, которую выбрал для него отец. Юная красавица Мюрвет подарила ему двух дочек…
Однако полюбить жену у бывшего поручика так и не получилось. Он страдал сам, заставлял страдать детей и жену. Мюрвет, несмотря на всю любовь к Сеиту, предлагала ему развод, но он так на него и не решился.
Бороться с депрессией с годами было все тяжелее, и в возрасте 54 лет Курт Сеит ушел из жизни добровольно.
Шуре тоже не суждено было долго прожить: она скончалась, когда ей было только 55 лет.
