— Я покупаю ваш отель. – Невозмутимо произнесла худенькая девушка. Она принялась извлекать из ридикюля пачки мятых купюр, и скоро на мраморном столике высилась целая горка. 80 тысяч франков, и это в 8 часов утра.
За прошлую ночь девушка ни разу не сомкнула глаз, и теперь мечтала только об одном – выспаться. Когда она поставила на документе о покупке свою подпись, то поднялась на второй этаж и рухнула без сил. Ужасный ребёнок Франсуаза снова заставила всех говорить о себе.
Молодая женщина почернела от горя: малыш Морис, её младший ребёнок, умер совсем крохой. Когда осенью 1934 года Мари Куарез узнала, что снова беременна, то восприняла эту новость, как подарок небес.
— Морис вернется к нам. – Шептала она. – У нас будет еще один мальчик!
Но все оказалось совсем иначе. 21 июня 1935-го на свет появилась… девочка. Маленькая озорная хохотушка, названная Франсуазой. Любимица семьи, которой позволялось абсолютно всё.
«Она была страшно избалована, — вспоминала ее старшая сестра, Сюзанна, — и пользовалась своей абсолютной безнаказанностью».
Франсуаза росла сорванцом, оправдывая ожидания родителей – они ведь хотели мальчишку! Шустрая, острая на язык, она ловко выпутывалась из любых передряг. Врала, глядя прямо в глаза, если знала, что ее трудно подловить. Но при этом все признавали – у нее бездна обаяния!
Стоило Франсуазе распахнуть свои глаза и посмотреть на собеседника своим особенным задумчивым взглядом, как он забывал, что хотел сказать. «Ужасный ребенок», — ворчала мать, хотя она же первая прощала дочери ее выходки.
Состоятельная семья Куарез могла себе позволить прекрасный дом в Лоте и квартиру в Париже, на авеню Малешерб. Но во время фашистской оккупации родители и четверо их детей перебрались в Лион, подальше от столицы. Им казалось, что так будет спокойнее.
Именно там, в Лионе, в 1945-м, Франсуаза увидела в кинотеатре кадры кинохроники из концлагерей. Потрясенная, она вернулась домой и долго смотрела в одну точку. Еще никогда в жизни Франсуаза, девочка из благополучной семьи, не сталкивалась с таким ужасом.
«Это произвело на меня такое впечатление, — позже писала Франсуаза, — что я еще долго вздрагивала и мне снились кошмары. Я знала, что это реальность, но мне было трудно осознать, что такое способны сотворить люди».
Возвращение в послевоенный Париж означало и возвращение в нормальную школу – до этого учеба шла урывками. И вот здесь ужасный ребенок Франсуаза снова проявила себя. На уроке литературы так скучно говорили о Мольере, что девочка, уже на перемене, привязала его гипсовое изваяние к ручке двери. Ее сразу исключили.
Затем отец устроил ее в школу при монастыре, но и оттуда мадмуазель Куарез прогнали – за бездуховность. Франсуаза читала книги, которые монахини считали неподходящими. Какие? Конечно, «Монахиню» Дени Дидро!
Школы сменяли одна другую, но родители не слишком волновались, что их дочь не проявляет рвения к учебе. Франсуаза, несомненно, была неглупой и очень много читала. А если у нее не будет диплома – то какая разница?
«В то время, — говорила Франсуаза, — девушка выходила замуж, причем довольно рано. И точка!»
Старший брат водил Франсуазу с собой в ночные клубы. Она была слишком юна для таких посещений, но ей безумно нравилась атмосфера: музыка, коктейли, буржуазная молодежь! Надо было готовиться к экзамену в Сорбонну, налегать на учебники, а Франсуаза словно парила в облаках. Каждую свободную минуту она что-то записывала в блокноте…
Экзамен она провалила, но зато у нее была готова рукопись ее первой книги, «Здравствуй грусть». Стопку листов, отпечатанных на машинке, Франсуаза показала своей подруге, а та – матери. В конечном счёте, теория «трёх рукопожатий» сработала – книга попала к Колетт Одри, которая в тот момент сотрудничала с модным журналом.
Колетт убедила начинающую писательницу, что надо чуть-чуть исправить финал. Сделать его более интригующим. А потом предложила отправить книгу в три издательства. Авось, кто-то заинтересуется!
«Это шедевр, детка», — прошептал редактор, который прочел рукопись Франсуазы. Контракт начали составлять немедленно, но, когда «ужасному ребенку» рассказали об этом, а она – родителям, те едва не упали в обморок.
— Только без моего имени на обложке! – Отрезал отец.
Так и родился псевдоним – Франсуаза Саган. Саган – в честь героини произведения Пруста, в честь реально существовавшей невероятной красавицы герцогини де Саган. Дебютная книга вышла тиражом в 20 тысяч экземпляров в январе 1954 года. Франсуаза получила за нее 50 тысяч новых франков. Это было целое состояние!
«Очаровательный восемнадцатилетний монстр», — так критика «припечатала» Франсуазу. Кто-то недовольно кривился: слишком смело! Кто-то считал, что это – настоящий манифест новой французской женщины. На самом деле, Франсуаза многое взяла из среды, в которой выросла. В конце концов, ее героиня тоже провалила экзамен…
Но случилось главное – интерес к книге был невероятным! «Здравствуй, грусть!» разметали с книжных полок, потому что каждый хотел прочитать роман, который вызвал столь неоднозначную реакцию. А знаменитая Элен Лазарефф, редактор журнала «Элль» предложила Франсуазе еще один контракт – на серию репортажей об Италии.
Они все назывались одинаково: «Здравствуй, Рим!», «Здравствуй, Сицилия!», что, несомненно, было отсылкой к популярной книге… «Элль» читали взахлёб, потому что статьи готовила Франсуаза. Попадание в интересы аудитории было полным!
На следующий год Франсуазу позвали в США, чтобы продвигать её книгу и там. В Нью-Йорке она познакомилась с издателем Гаем Шоллером, который стал ее мужем несколько лет спустя. А потом вышла новая книга – «Неясная улыбка» — и снова успех…
Деньги лились рекой, а ведь ей было всего-то двадцать лет! Именно тогда Франсуаза пристрастилась к богемному образу жизни – рестораны, клубы, дорогие покупки… Она полюбила казино, в которых могла проиграть или выиграть сумасшедшие суммы.
Обжигающе жарким летом 1960 года вся Франция млела на морских курортах. В Сан-Тропе было так многолюдно, что Саган поехала в Нормандию. Все прибрежные отели давно раскупили до сентября, и ей порекомендовали симпатичный дом-отель, который она сняла целиком до 8-го августа.
До моря оттуда было далеко, коротать время в одиночестве было скучно. Чем занять себя молодой богатой писательнице? Ставками! Франсуаза отправилась в Довиль, где играли круглыми сутками. И это было судьбоносное решение.
Ей везло на цифру 8, и Саган делала ставку за ставкой. В конце концов, в ее руках оказались сумасшедшие 80 тысяч франков. В 8 часов утра, прибыв к симпатичному дому, где она была всего лишь гостьей, Франсуаза заявила, что хочет его купить. И тут же, доставая мятые купюры из своей сумочки, расплатилась с хозяином. А потом отправилась спать…
Другой ее знаменитой покупкой был спортивный «Ягуар». Франсуаза стала настоящим символом молодой Франции – раскрепощенной, улыбающейся, богатой и очень привлекательной. У нее появилось множество новых богемных друзей, а для публики она так и осталась «ужасным ребенком». Непредсказуемым, как подросток.
Однажды она едва не лишилась жизни. Приобретя «Астон Мартин» гоняла на нем с такой скоростью, что однажды врезалась. Священник уже читал над ней отходную молитву, когда Франсуаза пришла в себя, и потом потихоньку начала поправляться…
Гай Шоллер, тот самый издатель, с которым она познакомилась в Америке, стал для Франсуазы не просто мужем, а ее защитником и практически отцом. Большая разница в возрасте заставляла Саган очень трепетно относится к Гаю. Увы.
На этом их брак долго не продержался, спустя 2 года они развелись. А потом Франсуаза, сломя голову, бросилась в новый брак, с красавцем Робертом Вестхоффом. Эти отношения, несмотря на рождение общего сына, тоже оказались не слишком длительными.
Зато у нее выходили книги, одна за другой. И пользовались бешеной популярностью. Они нравились читателям своей легкостью, невероятным смешением чувственности, цинизма, романтики и мечты.
И если романы разбирали, едва они выходили из типографии, то пьесы Франсуазы таким успехом не пользовались. Сама писательница шутила, что в драматургии у нее была строгая очередность: провал-успех-провал.
Она интересовалась политикой и даже поддерживала студенческое движение. А однажды, в небольшим провинциальном аэропорту, повстречала Франсуа Миттерана. Разумеется, они были знакомы… заочно!
— Я провожу вас? – Предложил Миттеран.
И она не отказалась. Эти отношения у многих вызывали ироничную улыбку. Впоследствии Франсуазу Саган неоднократно видели в Елисейском президентском дворце…
А потом пришла черная полоса. Умирали близкие люди – брат, подруга, с которой Франсуаза была знакома больше двадцати лет. Чтобы утешиться, Саган не всегда прибегала к законным методам. Вдобавок, критика вдруг обрушилась на нее:
«Коммерческий успех мадам Саган стал автоматическим, — писал о ней в 1994 году критик Анджело Ринальди, — больше не анализируют, что именно она публикует… Она снижает планку. Последняя ее книга – просто отвратительна!»
Оказалось, что и с налогами у нее не все ладно. Беспечная Франсуаза не всегда следила за этим, и сумма долга накопилась немалая. Плюс штрафы. Плюс неудачные вложения. На закате своей жизни «ужасный ребенок» оказался без средств.
Ей пришлось продать даже свой любимый дом-отель, тот самый, который был куплен так легко. С новыми хозяевам удалось договориться об одном – Франсуаза будет жить там до конца своих дней. Так и вышло. Теперь в этом нормандском особняке дом-музей знаменитой Саган.
Полностью разоренная, Франсуаза Саган встретила свой последний рассвет 24 сентября 2004 года. Но она ни о чем не жалела. Ее жизнь была похожа на роман, которые она так любила писать…
«Счастье мимолетно и лживо, — говорила Франсуаза с высоты своего жизненного опыта, — вечной бывает только печаль».
