«Пожалуйста, возложите цветы к памятнику Милорада от моего имени», — обратилась ко мне на правах доброй знакомой вдова Милорада Павича , ушедшего от нас в 2009 году.
Такая просьба — очень личная, ее не поручишь просто «знакомому». Для меня это было настоящей честью. Жаль, что в жизни мы с Милорадом так и не повстречались. Но он неизменно был объектом нашей переписки с Ясминой Михайлович, теперь уже вдовой писателя, писательницей, его Музой, его Ведьмой, как он ее любил называть.
Наша переписка была очень личной, потому что она касалась болезни Милорада, болезни, которая когда-то мучила меня, и по которой я стала буквально «экспертом». Просматривая старые мейлы, я вижу, как много мы успевали обсудить с Ясминой — их совместную поездку в Тунис, новую книгу Ясмины, мою новую книгу, семейные истории Ясмины…
Когда пришла весть о том, что Милорада не стало, я сразу же написала Ясмине. Ответа я не получила. И только через год Ясмина возобновила переписку, объяснив свое долгое молчание глубоким отчаянием и тоской по ушедшему любимому мужу.
В ее жизни наступил новый период, к которому она, как ни готовилась, но все равно не была готова — жизнь без Милорада Павича. С ним ушел целый мир, и теперь свою жизнь Ясмине нужно было начинать строить заново — теперь без Милорада Павича.
«Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих! Так поражает молния, так поражает финский нож!» — кажется, под этой булгаковской фразой были готовы подписаться оба.
Однажды на интервью встретилась молодая леди-критик Ясмина Михайлович и уже известный писатель в годах. Критик решила написать о нем книгу. Так и познакомились. На интервью Ясмина явилась в платье, расшитом символами из книги Павича «Хазарский словарь». В китайском языке есть поговорка «Огонь в бумаге не спрячешь». Любовь молодой Ясмины Михайлович скрыть тоже было невозможно.
Она лучилась в ее глазах, улыбке, ее можно было услышать в особой интонации ее голоса. К тому времени судьбы обоих были уже устроены: и он, и она имели семьи, детей, свой круг друзей. И еще была разница в возрасте — 31 год. Он был известным писателем, она только опубликовала свою первую книгу.
В 1992 году Ясмина и Милорад сняли квартиру на улице имени Георга Димитрова, сегодняшней улице имени Ильи Гарашанина в Белграде, где и стали жить вместе. В квартире был просторный коридор, комната, гардеробная, большая ванная, огромная кухня и балкон, который выходил на внутренний сумрачный колодец двора.
Из вещей были кровать, стол, два стула, пишущая машинка, доска для глажки белья, которая служила кухонной барной стойкой. Милорад ничего не взял из своей бывшей квартиры кроме рукописей, одного чемодана и пишущей машинки с заправленными в нее листами с начатым романом. Будущая свекровь дала Ясмине взаймы две кастрюли, а бывший муж — миксер.
Не все однозначно приняли новый брак Милорада Павича. Конечно, кто-то считал, что это авантюра, кто-то полагал, что писатель, «витающий в отвлеченном мире» своих книг попал в лапы расчетливой хищницы.. Говорили об этом романе много и по-разному.
Но прошло 17 лет, споры утихли, время все расставило по местам. Ясмина подарила Милораду Павичу любовь и счастье. Да и сама она была очень счастлива в этом браке.
«Все 17 лет нашей жизни мы жили со скоростью 300 км. /час. Сейчас я удивляюсь, как я смогла выдержать такой темп. Не говорю об объективной скорости жизни, смене событий, ситуаций, путешествий, а о некой внутренней эмоциональной составляющей.
Было много любви, ссор, разговоров, слез, восхищения, страха», — делится Ясмина. Любовь постоянно видоизменялась, и это казалось естественным. Павич как-то однажды обмолвился, что только, изменяясь, любовь остается живой.»
Сегодня покрытый следами ржавчины ключ от той старой квартиры, где они начинали жить вместе, Ясмина бережно хранит в стареньком портмоне в ящике своего стола.
Еще один «ключ от рая» — это ярко-красный ключ от ее нынешней квартиры на Дорчоле — в старом еврейском квартале в старинной части Белграда, рядом с парком, где на месте слияния рек стоит крепость Калемегдан, построенная еще римлянами. Семнадцать лет эта квартира была пристанищем любви и книг. Скоро на здании будет красоваться табличка «Здесь жил и работал…».
Ясмина невесело усмехается — «как я буду себя ощущать, живя в настоящем музее? Не прельщает меня такая возможность. Но приходится жить в музее, эта квартира завещана моим мужем городу Белграду. Да, странный у нас путь — от наемной квартиры на краю Ташмайдана, которую открывал ржавый ключ до квартиры-музея на Дорчоле, дверь которой отпирает красный ключ цвета алого «Феррари».
Она задумчиво осматривается. Как жить в квартире, где каждый предмет имеет свою историю, вызывает одновременно сладкие и щемящие воспоминания? Она проводит пальцами по поверхности ящика для письменных принадлежностей, стоящем на комоде.
В которском капитанском ящике для письменных принадлежностей, давшем идею и название одноименной книге, раньше хранились печати, дукаты, корабельный журнал. Павич написал «Ящик для письменных принадлежностей», Ясмина — «Складень для дукатов и колец». Этот ящик очень похож на «кубик рубика». Ясмина вспоминает, сколько вечеров подряд они забавлялись, складывая и раскладывая его по-разному.
Ящик полон разных тайных приспособлений, в нем есть пружина, которая открывает дверцы, как только нажмешь в определенном месте. Ясмине этот ящик напоминает уютный вечер в гостинице «Фьорд» у Боко-Которского залива в Черногории, «сладкую» любовную ссору, которая, конечно, закончилась поцелуями.
… Когда «молодожены» только вселились в квартиру на Дорчоле в1992 году, кое-какая мебель собралась, но в доме не было письменного стола. Вернее, был один компьютерный столик на колесиках — верхняя доска, нижняя доска. В доме были две письменные машинки, электрическая и механическая. По клавишам последней нужно было колотить пальцами с огромной силой, стараясь не «промазать».
Заправлялась машинка лентой для печати, которая все время сбивалась, ее нужно было менять, отчего пальцы все время были грязными. Стол для писателя, согласитесь, важная вещь. А если в одной квартире живут два литератора, и у них нет стола, то проблема приобретения этого предмета мебели становится почти мирового масштаба.
Это сегодня достаточно положить лэптоп на колени — и ты уже в процессе, ты уже работаешь. А тогда прошло три года, прежде чем семья литераторов обрела свои личные «кабинеты». В квартире прописались «мужской» письменный стол из дерева ореха и «женский» письменный стол из ясеня.
Стоит упомянуть и третий стол, ведь все три стола были главными героями новеллы Ясмины Михайлович «Три стола», которая была частью общей книги Милорада и Ясмины «Две которские истории». Тот самый третий стол увековечен множеством фотографий — столешница из стекла, стулья к нему — из кованого железа — творение рук дизайнера из города Нови Сад.
Один приятель, поглядев на гладкую столешницу стола, сравнил ее цвет с цветом воды в море на острове Бора-Бора. С тех пор стол получил «домашнее» прозвище — стол Бора-Бора.
Ясмина часто дарила мужу тетради в красивых обложках, потому что свои книги Милорад сначала записывал карандашом, а потом переносил в компьютер. Мог встать ночью, чтобы успеть записать удачную фразу, интересный поворот сюжета на любом попавшемся клочке бумаге.
В доме любили журнал «Иностранная литература» и не только за содержание, хотя писатель и, правда, любил его читать и быть в курсе литературных новинок. Фактически эти журналы превратились в рукописи Павича, потому что все пустые белые места, все поля были исписаны его рукой.
«Квартира у них очень необычной конфигурации, с маленьким балкончиком, где они выращивали разные прекрасные цветы. Очень странно расположены комнаты — дверь в спальню как-то удивительно открывается и закрывается. В спальне — комод, на котором стоит тот самый ящик для письменных принадлежностей, который описан в романе.
Есть огромный аквариум с рыбками, которых Ясмина дрессировала, и которые якобы поддавались дрессировке, которые описаны в романе «Мушка». Стеклянный обеденный стол, который стоит вообще в прихожей. Белые кожаные кресла и чугунные стулья.
Милорад очень хорошо смотрелся в этой квартире.» — рассказывает о своих впечатлениях о дорчольской квартиреЛариса Савельева, постоянный переводчик романов Павича.
Они были очень активны в жизни, у каждого было свое поле деятельности. Ясмина часто появлялась на телевидении, выступала на радио, сотрудничала со многими глянцевыми журналами он — университетский профессор. Но они очень нежно друг к другу относились, их можно было видеть в уличных кафе воркующими как два голубка. Для Павича вообще была свойственна игра, для него игра была органична.
Он любил устраивать жизнь. «Когда мы с Милорадом заходили в магазин, продавщицы многозначительно хихикали, думая, что перед ними пожилой спонсор и его пассия. Что я могла им сказать? Что я сербка, писательница, которая в 32 года смертельно влюбилась в серба, писателя, что он старше меня на 31 год! Что мы оба живем в Белграде уже тринадцать лет в счастливом браке!
Этого не понимают даже сербы, а куда уж этим француженкам!», — так иронично писала о себе Ясмина в своей нашумевшей в Сербии и России книге «Парижский поцелуй».
Сегодня в российском рейтинге книжных магазинов Милорад Павич возглавляет «большую славянскую тройку», в которую, помимо него самого, входят чех Милан Кундера и поляк Чеслав Милош. Павича невозможно читать между делом, в обеденный перерыв, поскольку чтение его книг — серьезная работа.
Сам Павич, впрочем, считал, что его скачкообразное, диагональное письмо ближе к человеческому способу мышления, потому что язык — понятие линейное, а «человеческая мысль распространяется по всем измерениям, как сон или мечта». Писатель считал, что литература должна приспособиться к новой электронной эре, чтобы текст легко читался и в Интернете.
Он первым предложил читателям комбинированное чтение — так, роман «Ящик для письменных принадлежностей» имеет два завершения — одно в книге, другое в Интернете. В книге указан электронный адрес, и каждый, кто хочет, может совместить чтение книги с чтением конца романа в сети Интернета. Две главы романа «Звездная мантия» существуют только в Интернете.
В книге их просто нет. Последняя книга писателя «Мушка» тоже построена по принципу «нелинейного романа» и снабжена гиперссылками.
Ясмина Михайлович считает ключом или руководством к книгам своего супруга пособия по компьютерной грамоте. Она же сравнила структуру рассказов Павича с компьютерной видеоигрой: пространство их столь неограниченно, что кажется бесконечным. «Перемещения с одного уровня на другой, вверх — вниз, вправо — влево, позволяют отгадывать загадки, получать сведения и в результате сложить мозаику в единое целое»
Откуда же такое неординарное мышление, буквально предвидение эпохи появления Интернета? Возможно, секрет в генах, в истоках писательской династии Павичей.
Детство Милорада было счастливым. Родители — белградские интеллигенты, отец- скульптор, мать- учительница в гимназии. И преподавала она не изящные искусства, а философию! Милорад сначала ходил во французский детский сад, а потом его отправили учиться в школу имени Карагеоргия, которая находилась недалеко от дома.
В Белградский университет Милорад поступил на отделение литературы философского факультета в 1949 году, а закончил его в 1954 году. Литература давно привлекала Милорада — одним из известных литераторов XX века был его дядя Никола Павич. В роду был еще один писатель — Эмерик Павич, который в 1768 году опубликовал сборник стихов из народного эпоса.
Память Милорада запечатлела прекрасные образные рассказы — истории из жизни, услышанные им от деда — Ацы и тетки по матери Эмилии. В Панчеве у него было четыре бабушки, которые тоже были прекрасными рассказчицами. Особенно запомнилась одна — Козара — которая могла спеть песню про каждый знак Зодиака.
О своих первых литературных опытах Милорад не очень любил вспоминать, хотя писал в любое время суток. Он занимался переводами — благодаря Павичу югославские, а ныне сербские и хорватские школьники изучают «Евгения Онегина», «Домик в Коломне» Пушкина. Параллельно преподавал в университете, занимался историей сербской литературы.
Будучи еще студентом, читая о хазарской миссии Кирилла и Мефодия, Павич задумал написать о них роман. Идея созрела только в семидесятых годах, когда он решил написать книгу, имеющую структуру словаря. Роман был начат в 1978 году, и писался до 1983 года.
Павич предложил рукопись шести издательствам, лишь одно согласилось её напечатать. «И случилось невероятное, — рассказывает писатель. — Книга исчезла из магазинов за несколько дней. Тираж допечатали — опять раскупили. И так семь раз. Так я проснулся знаменитым писателем».
Потом последовали «Внутренняя сторона ветра», «Последняя любовь в Константинополе», «Звездная мантия», «Вывернутая перчатка», «Семь смертных грехов», «Уникальный роман», «Свадьба в купальне», «Другое тело», «Бумажный театр» и последнее из законченных им произведений, «Мушка» . Но считается, что все это останется в тени «Хазарского словаря», написанного Милорадом Павичем от полноты своего сердца.
«Кто бы ни открыл книгу, вскоре оставался недвижим, наколотый на собственное сердце, как на булавку», — эти слова из «Хазарского словаря» можно легко применить и к его собственной судьбе.
«Никогда не получала от мужа любовных писем, — говорит Ясмина, — мы почти всегда были вместе, поэтому и писать писем не было смысла». Однако за несколько дней до его ухода, когда Ясмина навещала его в больнице, Милорад сказал, что в ящике его рабочего стола лежит цикл песен о любви.
Тогда Ясмина не осмелилась достать эти бумаги. А когда закончился весь ужас, и слово «никогда» вступило в свои права, вдова открыла ящик и достала пачку листков, исписанных родным почерком.
Если бы ты мне снова купила
Тетрадь с чистыми листами без линеек
Может я бы смог
Написать тебе любовное письмо
Следующее после первого…
Это были его запоздалые письма о любви. «Я сплю, укрываясь листами с этими стихами», — признается вдова. А еще у нее есть один тайный ритуал. На автоответчике случайно осталась нестертой запись какого-то простого поручения от мужа. Когда Ясмине совсем плохо, она прижимает телефонную трубку к уху и без конца прокручивает короткую запись.
Эта запись на автоответчике более интимная, более личная, чем прочие видеозаписи телепередач, домашних видео, ведь она адресована только ей.
Как долго может длиться любовная тоска? — спрашивает себя Ясмина, — и могут ли считаться воспоминания о любви самой любовью? Как теперь жить, когда рядом нет второй твоей половинки? Более того, когда твой мир разрушен, и все нужно строить заново?
Нужно начинать новую жизнь, в которой от тебя ждут новых книг. Ждут, что ты станешь достойным хранителем литературного наследия, который оставил своей стране и миру писатель Павич. Но как объяснить этому миру, что от него ушел целый мир?
